Несколько лет назад в Лос-Анджелесе возникла группа с вызывающим названием Банда ТТ. В августе 2020 года на тех же голливудских холмах родилась студия НаноФильм. 21 ноября состоялась виртуальная премьера записанного на студии первого музыкального клипа. Душой всех этих проектов является профессор вычислительной биологии, она же — поэт и исполнительница песен Татьяна Татаринова. В эксклюзивном интервью нашей газете профессор рассказывает о творчестве во время пандемии, учебе в Москве, жизни в Лос-Анджелесе и о том, что споры физиков и лириков закончились до того, как она родилась. (Внимание — спойлер: во всем интервью ни слова о вычислительной биологии!)
“Чего так просто сидеть? Надо снимать!”
— Татьяна, в наши тяжелые времена я встречаюсь с разными интересными людьми, жизнь которых бурлит, несмотря на… Вы — мой идеальный герой. Студия, творчество, недавно первый клип сняли… Довольны, как все получилось?
— Это первый клип на песню группы Банда ТТ “Холодное солнце”. Да, полный восторг! Я ведь клипов никогда не снимала… Новый опыт для меня: работаю с настоящими профессионалами, учусь у них. Получается интересно!
— Как была создана ваша группа, и откуда такое название?
— Когда я училась в школе, пела в хоре Центрального дома детей железнодорожников, но когда поступила в МИФИ, стало не до песен. Потом, когда мне исполнилось сорок семь, решила, что, наверно, надо опять попеть. Начала брать уроки вокала и никак не могла подобрать себе репертуар, так как мне не нравится перепевать чужие песни. Мой преподаватель по вокалу композитор Дмитрий Дворецкий предложил написать песни самим. Я ему показала свои стихи. Взяли и написали песню. Одну, вторую, третью… Собралось песен тридцать. Захотелось их где-то исполнять. Нашла людей, а названия у группы нет. Тогда мой товарищ сказал: “Ты нас собрала — будет Банда ТТ”.
— То есть в одно время в одном месте встретились несколько талантливых человек…
— Какие-то люди приходили-уходили, какие-то неизменно оставались с самого начала. У нас очень много интересных профессионалов — моих ровесников и старше. Раньше с такими мне даже стоять не разрешили бы рядом — такой величины музыканты. Я им приношу песни, а так как музыкального опыта у меня “с гулькин нос”, а у них — вся жизнь, то они меня учат, как их исполнять. Для меня это большой секрет… Банда ТТ формировалась года, наверно, с 2017. Мы выступали в клубах в Москве, на фестивалях в Калифорнии, на частных вечеринках и даже в голливудском клубе “Трубадур”. 1 февраля у нас там было выступление на вечере русского рока. Для Элтона Джона, Тома Уэйтса, группы Eagles, как и для многих других музыкантов, выступление в этом клубе становилось стартовой площадкой для карьеры. У нас тоже были большие надежды. Но поскольку после концерта случился коронавирус, наши гастроли закончились, так и не начавшись. Поэтому мы перешли на другие формы самовыражения.
— Можно ли сказать, что коронавирус явился причиной создания студии НаноФильм (nanofilmstudio.com)?
— Да, конечно. Музыкант Олег Бернов из Банды ТТ (раньше он выступал в составе группы Red Elvises, где играл на большой красной бас-балалайке) — мой сосед. Когда начался коронавирус, он стал часто заходить к нам на задний двор и “социально дистанцироваться” с бутылочкой пива. Олег предложил снять клип и привел к нам в сад Дмитрия Попова — профессионального оператора, выпускника ВГИКа. Незадолго до пандемии к нашей банде присоединился барабанщик Виталий Копиев — продюсер, один из основателей и участник группы Квартал. Он организовал и записал на своей студии прекрасный альбом — посвящение группе Квартал. На одной пластинке свои оригинальные интерпретации песен Квартала представили такие “киты” российской музыки, как Земфира, Андрей Макаревич, Гарик Сукачев, группы Би-2, Моральный кодекс, Несчастный случай, UMA2RMAN, Мегаполис, Маша и медведи, Братья Гримм и другие исполнители… Дима Попов и Олег Бернов познакомили меня с профессиональным режиссером Константином Рацером. Надо еще сказать, что у меня муж — художник. Таким образом, у нас появился полный набор творческих профессий: режиссер, оператор, звукооператор, композитор… “Мы можем все! — подумали мы. — Чего так просто сидеть? Надо снимать!” Несмотря на коронавирусные ограничения, мы достаточно тесно общаемся, дружим семьями. Нам комфортно вместе. Вместе занимаемся карате, музыкой, вместе снимаем видеоролики.
— Одним из видов деятельности студии станет, как написано на сайте, “производство рекламных роликов, кинофильмов, видеофильмов и телевизионных программ, организация и проведение музыкальных фестивалей”. Вы говорите только о вашей группе, или собираетесь работать по заказу других?
— Понятно, что делать ролики только на свои песни, — значит вариться в собственном соку. Интересно с другими людьми поработать и сделать ролики на песни других исполнителей. С Олегом Забугорским и Артуром Бакмаджяном мы пытаемся заниматься организацией фестивалей. Хотели сделать осенью фестиваль русской музыки — в Америке очень много бывших советских/российских музыкантов. Думали позвать хедлайнеров из России. Можно было бы сделать очень интересное событие для русской культуры в Америке. Увы, из-за ограничений планы ушли на будущий год.
— Допустим, я — режиссер, у меня есть сценарий и идея создания клипа. Я иду с этим багажом к вам. Что дальше?
— Мы для начала посмотрим, сможем ли реализовать проект. Например, если нужны съемки в космосе и каскадеры, а у нас их нет, нам надо будет или искать, или предлагать альтернативные решения с учетом коронавируса… В следующем клипе (открою вам маленький секрет) мы думаем снять танец воздушных гимнастов. Темой ролика станет концепция вечной души. Гимнастка, которая согласилась нам помочь, живет в Лас-Вегасе. Для нее тоже важна возможность реализовать свои творческие возможности… Если подумать, то можно осуществить самые безумные планы с участием минимального количества исполнителей. Если раньше для какого-то проекта нужно было двадцать пять операторов и семьдесят пять каскадеров, то сейчас решаешь задачу, имея очень ограниченные возможности. Оптимизация по-европейски.
— На сайте www.gofundme.com/f/BandaTT вы начали сбор средств на съемки второго клипа. Много денег собрали?
— Пока немного, но есть люди, которые не хотят давать деньги через онлайн-платформы. Предпочитают передать наличными. Чем больше людей в нас поверят, тем лучше.
— Вы не боитесь, что многие скажут что-то типа: “Какие клипы — тут бы выжить. Эти ребята из Калифорнии просто с жиру бесятся”?
— Такое мне уже говорили, и не раз. “Люди голодают — о чем ты думаешь?” В Москве, в восьмидесятые, у меня была собака породы ньюфаундленд. Идешь с ней по улице, и непременно какая-нибудь тетка подойдет: “Вот сколько твой кобель жрет? Ведро, небось, в день. Дети в Африке недоедают, а ты кобеля кормишь…”. Я обычно говорила: “У меня сука, простите” и уходила… Надо же думать не только о хлебе материальном, но и духовном. Мы даем возможность людям творческих профессий реализоваться через наши проекты и тем самым, может быть, вдохновить других людей на творчество, избавить от депрессии. В фейсбуке с начала года популярен проект “Изоизоляция/Izoizolyacia”, в разных социальных сетях люди поют песни, устраивают флешмобы… Творчество всегда было и всегда будет.
— Я родился и вырос в Минске. В моем городе, в моей стране у власти фашистская хунта. Людей бьют, пытают и убивают в прямом смысле этого слова. Есть целый ряд сайтов, которые открыли, в том числе, и программисты из ваших мест, из Калифорнии, которые собирают деньги пострадавшим и их семьям. Между возможностью помочь семье убитого Романа Бондаренко и вам на съемки клипа, вы извините, но я выберу семью Романа. Мне кажется, это естественно. В этом смысле наш разговор о творчестве на карантине выглядит чудовищным диссонансом по отношению ко многим людям, которые сегодня в прямом смысле рискуют жизнью и нуждаются в помощи.
— У Банды есть песня “Солдат” про Беларусь. Мы ее написали летом по следам августовских событий. Один из моих одногруппников живет в Минске. Я организовала интервью с ним по одному из местных YouTube-каналов. Как очевидец, он рассказывал о событиях в Беларуси… То, что происходит в Беларуси, абсолютно возмутительно, и если кто-то решит пожертвовать на помощь гражданам Беларуси, а не мне, я это прекрасно пойму. Скорее всего, я сделала бы точно также.
“Пять. Идите отсюда…”
— Татьяна, вы — профессор вычислительной биологии. Или профессорКА? Как вы относитесь к феминитивам? Если есть слова “блогерка” и “режиссерка”, то, может, надо писать применительно к вам “профессорка”?
— Это глупость и чушь собачья. Меня от слова “профессорка” немного коробит. “Профессорка”, “учителка”… Понятно, что происходит эволюция языка. Каждая неделя приносит неологизмы. Какие-то из них приживаются, какие-то исчезают. В самом процессе я не вижу ничего ужасного, но эти слова меня раздражают, слово “профессорка” я буду использовать только в саркастическом смысле и никогда — серьезно. Но если кто-то считает, что их должны называть “профессорками”, то “флаг им в зубы”. Меня это никак не волнует.
— “И жить торопится, и чувствовать спешит” — это про вас?
— Ну да… Можно сказать еще “шило в жопе”…
— Ваша биография очень необычна. Теоретическая ядерная физика в МИФИ, аспирантура университета Юты, университет Гламорган (Уэльс), университет Ла Верн в Лос-Анджелесе. Где в этом списке музыка и поэзия? Как они вошли в вашу жизнь?
— Очень древняя история. Я — ребенок, которого воспитывал дедушка. Он был журналистом, работал в ТАСС, заведовал отделом культуры (после того, как его выперли из-за еврейства с поста заместителя директора). В его круг общения входило большое количество музыкантов, артистов, художников и прочих творцов. Мое детство прошло в богемном окружении, вплоть до десятого класса я собиралась быть гуманитарием. Сначала хотела пойти на режиссера, потом — на оперную певицу, потом — в Литинститут. В девятом классе я выиграла Всесоюзную олимпиаду МГУ по журналистике и поступила в Школу юного журналиста при МГУ. Посмотрев на девочек, которые там тусуются, мне как-то стало некомфортно. С ними было очень сложно общаться. Мне почему-то показалось, что знания у них обширные, но неглубокие. Тогда я отказалась идти в институт вообще, и моя мама, испугавшись, потащила меня к знакомым профессорам. Они рассказали мне про факультет теоретической физики МИФИ, задали несколько вопросов по поводу математики и физики, после чего сказали маме, что “девочка толковая, пусть идет в МИФИ”. По математике и физике у меня всегда были пятерки, но я этими предметами совершенно не занималась… Лебединая песня моей гуманитарной карьеры произошла на выпускном экзамене по литературе. Свободная тема была ужасна: “Тема перестройки в произведениях советских поэтов”. Я посмеялась тихонько и решила постебаться напоследок. Первый час я писала стихи о перестройке в разных стилях, потом придумывала истории жизни моим поэтам, потом провела анализ “произведений”. Как меня от хохота не разорвало, не ведаю. Получила я четверку, чему нисколько не удивилась. Только через полгода я узнала, что наша медалистка, дочка очень важных персон (школа была шибко мажорная), написала свое сочинение ужасно. А медальные сочинения надо было отправлять на проверку в РОНО. Ну, ее и позвали вечером переписать мой бред о перестроечных поэтах красивым почерком. И дали девочке медаль… А мне медаль не грозила, я хулиганка была… Перед экзаменом в МИФИ я занималась с репетиторами, решала задачки и, неожиданно для всех, сдала вступительные на все пятерки. Экзамен по физике был очень веселый. Как я позднее узнала, у меня его принимал двоюродный брат одной из моих школьных учительниц. Взяла билет, иду отвечать. За экзаменационным столом сидит парень, который не может решить ни одной задачи. Несчастный преподаватель смотрит на меня и спрашивает, знаю ли я ответ на первую задачу. Я кивнула, ответила. Со следующей было то же самое: я ответила вместо парня. В итоге преподаватель парня прогнал, а мне говорит, что я уже по билету все сказала. Я возмутилась: “Я свой билет готовила — может быть, вы меня еще спросите?” Он посмотрел на меня и сказал: “Пять. Идите отсюда”… Но когда в сентябре я оказалась рядом с выпускниками спецшкол и чемпионами СССР по физике и математике, мне стало еще тяжелее, чем с девочками — будущими журналистами. Я поняла, что нужно принести в жертву музыку, и стала заниматься точными науками. Из хобби я оставила только боевые искусства (у меня черный пояс по карате), и то только потому, что здоровое тело необходимо для поддержания работы мозга. Начиная с третьего семестра, у меня были одни пятерки, дальше я училась на повышенную стипендию. Тяжелейшим трудом я свою дырку в образовании закрыла. Уже потом, многие годы спустя, поняла, что мне не хватает музыки. Появилось свободное время, которое захотелось посвятить юношеской мечте.
— Стали в стиле ученых-ядерщиков в шестидесятые-семидесятые приходить с работы, брать гитару и петь песни Галича и Окуджавы?
— Я чужие песни никогда не любила исполнять — предпочитала свои. А поскольку я не люблю что-то делать плохо, приходилось много времени тратить на то, чтобы сделать это более качественно.
— Спора физиков и лириков не было, физика спокойно уживалась с лирикой?
— Мне кажется, эти споры сильно преувеличены, или, может быть, они были “переспорены” задолго до моего рождения. Я состою в координационном совете Russian-speaking Academic Science Association. У нас почти каждый химик — поэт, а физик — музыкант. Одна из моих любимейших научных соавторов Лена Гусарева из Сингапура занимается живописью и пишет прозу. Если она работает над научной статьей, то одновременно рисует картины на тему этой статьи. Лена написала несколько десятков книг и сценариев (litnet.com/ru/elena-gusareva-u249940). Все успевает: писатель, художник, ученый и мама маленького ребенка… В моем кругу практически все занимаются чем-то еще, кроме науки. Пока ты учишься в аспирантуре, ищешь первое место работы, собираешь научное портфолио, на это нет свободного времени. Ты должен изобразить из себя ледокол и просто идти вперед. Если будешь отвлекаться на “драмкружок, кружок по фото”, ничего не получится. А когда есть научный запас, научная группа, то можно и немного отвлечься, помузицировать. Это даже помогает основной деятельности.
“Альтернативная реальность, где есть аспиранты”
— Как вы оказались в Америке?
— Розовая сопливая романтическая история. На третьем курсе у меня была несчастная любовь. Я долго страдала от разрыва. Однажды один из моих любимых одногруппников повел меня в кафе и подсказал цель: выучить английский язык, сдать TOEFL, поступить в университет и показать всем, какая я крутая. Сказано — сделано! Я поступила сразу в несколько университетов и получила стипендию Фонда Сороса на учебу в Америке. Степень магистра делала в университете Юты. Там случилась очередная любовная история, уже с моим теперешним мужем. Прилетела к нему в Москву и поняла, что там я жить никак не могу. Наука на нуле, заниматься по специальности невозможно… Чего я только не делала! Подрабатывала переводами на Дальнем Востоке в шахтах, была переводчиком у каскадеров в группе Paramount Pictures на съемках фильма “Святой” в Москве, была представителем CDC и ВОЗ в России. В то время приятель привез мне из Америки серию книг Гордона Диксона “Дракон и Джордж”. В первом романе два аспиранта попадают в альтернативную реальность, где есть дракон. И тут я поняла, что хочу в альтернативную реальность, где есть аспиранты. В начале 1997 года я была в рабочей поездке в Лос-Анджелесе. В самолете прочитала статью про геном человека. В университете Южной Калифорнии нашла человека, который занимается этим вопросом, и попросилась к нему в аспирантуру. Когда приехала в Москву, у меня уже было приглашение на полную стипендию без необходимости сдавать экзамены. Как-то я с ним хорошо поговорила… Так я второй раз оказалась в Америке. Потом еще умудрилась поработать четыре года в Уэльсе. До этого я работала в стартапе, а когда там закончились деньги, решила уйти из индустрии в академию. Надо было получить преподавательский опыт, чтобы потом претендовать на нормальную позицию в университете в Америке. Сейчас я работаю в университете Ла Верн на позиции “endowed chair in computational biology” — этому нет русского эквивалента, но это очень престижно. Раньше я как-то очень снисходительно относилась к маленьким университетам. Казалось, что там наукой не занимаются — только преподаванием. Оказалось, что это совершенно не так. Особенно для биоинформатики разницы нет никакой; особенно сейчас, когда все в виртуальном режиме, когда у меня есть аспиранты и в Москве, и в Красноярске… С точки зрения психологического комфорта в маленьком университете работать гораздо проще. Меньше склок, дележа фондов и подковерной борьбы.
— Вам нравится Лос-Анджелес?
— Нравится. Я живу в очень хорошем месте, недалеко от океана. У меня традиция каждый день бегать или кататься на велосипеде. Нравится близость к воде и хорошая погода. Я не переношу снег и холод, могу жить только в теплом месте у океана. Сейчас наш район хотят сделать многоэтажным, а прелесть его в том, что он — такая “маленькая деревушка”. Соседи протестуют.
— После Москвы — “маленькая деревушка”? Чувствуете провинциализм американской жизни?
— У каждого человека свое понятие о том, что такое город. Я люблю Москву, потому что я фанатичная театралка. Пока жила в Москве, два раза в неделю ходила в театр; сейчас, когда приезжаю, тоже хожу в театр, если есть свободный от работы вечер. В Лос-Анджелесе я нашла для себя LA Opera, Ahmanson Theatre, Pasadena Playhouse, A Noise Within Theatre. Конечно, такого разнообразия, как в Москве, нет, но тем не менее что-то происходит и здесь, и совсем неплохого качества. Москва — редкая театральная Мекка. Такой интенсивной и разнообразной театральной жизни, как в Москве, наверное, нет больше нигде. С точки зрения кулинарной жизни Москва — тоже столица, но я не большой гурман. Меня как-то притащили в мишленовский ресторан в Провансе. Я чувствовала себя там неудобно, как первоклассница, на которую все смотрят и осуждают. С точки зрения походов по бутикам и салонам — тоже не про меня. Поэтому то, что в Москве круче рестораны и магазины, чем тут, не делает ЛА хуже. С точки зрения музыкальной жизни в Калифорнии все нормально. Есть хорошие клубы, есть кого послушать. Я свою тягу к искусству здесь удовлетворить могу. Чего не хватает — музеев. Музеи похуже, чем в Москве и Нью-Йорке. Они хорошо организованы, но не имеют богатой коллекции. Даже в музее Getty Villa, где собрано древнее греческое и римское искусство, находятся, в основном, подделки.
“Под знаком коронавируса”
— Вы — сторонница вакцинирования. Участвовали в клинических испытаниях и замечательно все описали в статье “Моя жизнь среди прививок” в газете КоммерсантЪ (www.kommersant.ru/doc/4510729). С учетом информации последних трех месяцев какие аргументы вы можете привести, чтобы убедить людей вакцинироваться?
— Это сделать невозможно. Предрассудки слишком большие. Если люди считают, что Билл Гейтс собирается их чипировать, то объяснить что-либо невозможно. Я с самого начала эпидемии веду просветительскую работу и понимаю, что никого не могу убедить. Со мной соглашаются те, кто заранее был согласен. Никого другого переманить в свой лагерь не могу. Аргументы не работают…
— По последним опросам Института Роберта Коха, только 53% граждан Германии готовы сегодня вакцинироваться. Остальные пока не спешат…
— Я объясняю это глобальным падением образования и неумением людей критически осмыслить происходящее. Преподавание математики, например, безобразно везде. Учителей нет, объяснить, что математика — это красиво, некому. А математика — гимнастика ума, основа для познания других предметов. Если у человека не складывается с логическим мышлением, у него не будет возможности разобраться ни с физикой, ни с химией, ни с биологией, не говоря уже о более сложных дисциплинах, таких, как теория эволюции. Если у человека нет логического мышления, все объяснения идут на примитивном уровне. Как в доисторические времена: силы враждебные, Зевс-громовержец… Недавно мне одна милая и совсем неглупая девушка прислала ролик о том, что по данным ВОЗ коронавируса не существует. Я иду на страницу ВОЗ и вижу, что там ничего такого нет. Прежде чем распускать панику, можно было проверить? Нет, человеку даже в голову не приходит обратиться к первоисточникам, проще перепостить. Идиотам из интернета поверить легче. Люди находят в интернете простые объяснения, которые им доступны и подтверждают их иррациональные страхи. Сейчас многие сидят по домам, и даже если у них есть деньги на еду, им все равно плохо и скучно. В телевизоре страшно. Да вы выключите телек и откройте книгу! Если человеку с самим собой не бывает скучно, он коронавирус воспринимает как благо. Потому что есть возможность посидеть дома и наконец-то прочитать книгу условного Пелевина, до которой никак руки не доходили… Есть много вещей, которыми стоит заняться. Например, моя дочка за время эпидемии освоила серфинг и научилась готовить. Если есть возможность хоть как-то сбросить обороты, то это даже хорошо. Воздух же чище стал из-за уменьшения машин.
— Чего вы ждете от будущего года? “Что же будет с родиной и с нами”?
— Мы все живем под одним знаком зодиака — под знаком коронавируса. Все будет определяться тем, насколько быстро мы сможем вакцинироваться. Вначале будут вакцинировать приоритетные группы: военных, таможенников, сотрудников госпиталей, пожарников… Первыми будут и те, кто в группе риска по возрасту или по хроническим заболеваниям. С апреля, надеюсь, начнется массовая вакцинация. Доктор Фаучи считает, что она затянется до конца 2021 года, так как на всех не хватит доз вакцины. А если еще половина населения откажется вакцинироваться, то все будет выглядеть очень угрюмо, так как у вируса останется “кормовая база”. Эпидемия будет продолжаться, а пока она продолжается, ничто не вернется на круги своя. Мы пока не знаем, сколько действует защитный эффект прививки; может быть, придется повторно вакцинироваться. Если людей заставлять прививаться, могут начаться подлоги или антивакционные протесты. По слухам, фальшивые справки об отсутствии короны уже в ходу у гастарбайтеров в Европе. Так что у меня пока не очень оптимистичный прогноз. Но с точки зрения Банды ТТ и нашей студии все отлично. Для нас это возможность сделать что-то особенное. Я думаю, мы снимем еще не один хороший ролик и, может быть, фильм. Не знаю, куда нас занесет, но планы грандиозные. Мы сейчас ремонтируем помещение для репетиций и студии. Я думаю, чем больше людей смогут увидеть позитив в любой ситуации, тем будет лучше.
— Что ж, да здравствует Банда ТТ! Отличный финал нашей беседы.
— Знаете, для психического здоровья очень важны собаки. Для финала я расскажу историю, как у меня появился милый мальчик Танин-Сибиряк, сокращенно — Сибичка. Я его нашла в сибирской тайге. Родителей убили догхантеры. В Красноярске шло переселение из частных домов в многоэтажки. Когда люди переезжают, они почему-то оставляют собак на улице. Поэтому в тайге вокруг Красноярска обитает популяция одичавших собак. Они смешиваются с волками, сбиваются в стаи и бывают достаточно опасны. Могут на детей наброситься, кошек порвать… Я ездила читать лекции в Красноярск, увидела на пробежке собачью семью, начала ее подкармливать. В какой-то момент мама исчезла, остались голодные щенки. Я их схватила, притащила на съемную квартиру. Умоляла не лаять, чтобы меня не выгнали из дома. Оказалось, что собаки были заражены парвовирусом. Мое утро начиналось с того, что я везла собак на капельницы в ветлечебницу, потом бежала на лекцию, а вечером опять к ветеринару. Мои студенты помогали с доставкой собак к врачу два раза в день. В какой-то момент Танин-Сибиряк сказал, что я — его мама, что он очень меня любит и что я должна везти его в Америку. Я сделала ему прививку от бешенства, оставила на карантин, а через месяц прилетела в Красноярск на четыре часа и забрала. Он хороший мальчик: очень добрый и умный. А еще у нас живут сестры Муха и Луна — помесь ротвейлера с питбулем. Кот у меня тоже есть. Чарльз Дарвин. Бенгальской породы, леопардовый окрас. И кошка Мася, с улицы подобранная еще котенком. Коты прекрасно уживаются с собаками. Лучшие приятели. Все вместе едят и спят, все очень дружелюбны. Мы не разрешаем им быть агрессивными… Заводите себе домашних животных, и будьте здоровы!
(Все фотографии из личного архива Т.Татариновой)