“Анна Каренина” языком балета

С 15 по 26 февраля Балет Джоффри (The Joffrey Ballet) повторяет балет Ильи Демуцкого и Юрия Посохова “Анна Каренина”. Мировая премьера спектакля стала не только центральным событием шестьдесят третьего (2018-19 годов) сезона чикагской балетной труппы, но и — шире — событием в культурном мире. В 2019 году Посохов стал лауреатом премии Benois de la Danse (балетным “Оскаром”) за лучшую хореографию. Речь идет как раз о хореографии балета “Анна Каренина”, первой в истории совместной постановке Балета Джоффри и Австралийского балета. Сценический дизайн — лауреат премии “Эмми” Том Пай, дизайнер по свету — Дэвид Финн (он работал с Мартином Скорсезе на фильме “Эпоха невинности”, “The Age of Innocence”, 1993).

Илья Демуцкий знаком нам по музыке к фильму Кирилла Серебренникова “Ученик” (“The Student”), за которую был удостоен премии Европейской киноакадемии и получил звание “Лучший кинокомпозитор Европы 2016 года”. Демуцкий — автор балетов “Герой нашего времени” и “Нуреев” (режиссер обоих балетов — Кирилл Серебренников, хореограф — Юрий Посохов), премьеры состоялись на сцене Большого театра соответственно в 2015 и 2017 годах. За балет “Герой нашего времени” Демуцкий в 2016 году получил премию “Золотая маска”. По заказу Балета Сан-Франциско Демуцкий сочинил балет “Оптимистическая трагедия”. Премьера состоялась в январе 2017 года.

Перед мировой премьерой “Анны Карениной” я встретился с Ильей Демуцким и сделал с ним большое интервью. Ниже я повторяю некоторые выдержки из нашей беседы. Илья Демуцкий рассказывает:

Балет Джоффри обратился к хореографу Юрию Посохову поставить спектакль по мотивам “Анны Карениной”. Как это обычно бывает, хореографу дали карт-бланш на выбор музыки. Это могла быть музыка уже существующая или музыка, специально написанная. После наших совместных балетов Посохов предложил Джоффри композитора из России Илью Демуцкого.

Балетных опытов с романом Толстого было немало. Что в этой истории притягивает композиторов, хореографов, режиссеров?

Спектаклей было много, но с оригинальной музыкой есть только один — балет Щедрина. Все остальное — это, как правило, Чайковский, Рахманинов, так или иначе скомпонованный материал. Я не люблю, когда музыку, написанную для других целей и с другими, вложенными в нее темами, вдруг начинают использовать в совершенно, на мой взгляд, неподходящем контексте. Но это отдельный разговор… Почему “Анна Каренина”? Во-первых, роман очень сценичен. Да, дико сложный для сцены, многослойный и этим интересный. Каждый хореограф или оперный режиссер в этом материале может найти что-то свое. Можно сконцентрировать внимание на истории Анны или истории Левина, можно представить Анну второстепенным персонажем и поговорить о судьбах российского крестьянства… Каждая постановка неповторяема, в каждой есть что-то свое. В этом прелесть романа Толстого. Он до сих пор живет и неисчерпаем для интерпретаций.

На чем вы сконцентрировали внимание?

У нас большую роль играет Левин. Мы уделяем ему большее внимание, чем в других балетах. Но без истории Анны мы, конечно, не могли обойтись. Без поезда или, так скажем, интерпретации поезда… Есть и морфий, и бред Анны, ее болезненное состояние. У нас большое внимание уделено сну, дреме и мечте. Мы никогда не знаем, реальность это или нет, — то, что происходит на сцене. Это некая история через призму наркотического опьянения или опьянения любовью. Будет и мистическая составляющая. Там все намешано… В музыке я задействовал практически все стандартные инструменты симфонического оркестра. Музыка, как обычно у меня, очень эмоциональная. Есть мелодии, возможно, запоминающиеся. Очень насыщенный гармонический язык. Это не минимализм и не авангардные вещи, а традиционная и, наверно, кинематографичная музыка. Лейтмотивом через все произведение проходит тема любви. Она варьируется в зависимости от взаимоотношений между героями, состояний Анны, Вронского. Есть темы светского общества и бала, и они тоже звучат по-разному в зависимости от того, что происходит на сцене.

Когда вы сочиняете балет, вы думаете об исполнителях или пишете универсальную музыку, а вопросы, как это танцевать, — уже не к вам, а к хореографу?

Иногда я задумываюсь, кто будет исполнять, думаю об уровне оркестра. Я не могу позволить себе написать партитуру, которую учили бы месяцы или полгода. Все связано с бюджетом, количеством репетиций. Их всего несколько. Поэтому это должен быть материал, достаточно легко считываемый и тем не менее достаточно эффектный. Плюс надо ориентироваться на труппу. Если это компания, которая себя позиционирует как традиционный, классический балет, наверно, не совсем правильно пытаться поломать их. Пришел композитор и решил сделать из них некий новый образ. Нет. Но тем не менее можно попробовать в традиционное музыкальное полотно вдруг сделать вкрапление чего-то необычного, чего театр, возможно, никогда раньше не делал. Этим как раз задача интересна мне и хореографу.

Легко ли вы расстаетесь с музыкой? Если Юрий или кто-то из солистов говорят, что тот или иной фрагмент неудобен для танца, вы идете на компромисс?

Я всегда иду на компромисс, и компромисс мы находим. Я, пожалуй, еще не сталкивался с тем, чтобы мы просто урезали материал. Наоборот, бывало, расширяли. Один раз Юрий сказал, что его мысль недостаточно высказана, и попросил меня кое-что добавить. В “Герое нашего времени” я вырезал три минуты музыки по собственной инициативе. Я понял, что музыка проваливается, нет развития. Я понял, что эти три минуты вообще не нужны. Все с этим согласились… У нас дружная команда. Мы друг к другу прислушиваемся. С Юрой в этом плане очень комфортно работается.

Балет Джоффри хорошо знает Посохова. В его хореографии шел балет “Чудесный мандарин” на музыку Бартока. Был большой успех. А как началось ваше сотрудничество с Юрием?

Сначала я познакомился с Кириллом Серебренниковым. Пригласил меня на постановку “Героя нашего времени” именно он. Он же показал Юрию и Большому театру мои работы. Только после этого я познакомился с Юрой. Мы сразу нашли общий язык. Я приехал в Москву познакомиться, и в тот же вечер мы начали работать над “Героем…”, какие-то идеи обсуждать.

Партию Анны в разных спектаклях исполняют три балерины: Виктория Джаиани (она танцевала на премьере), Кристина Рокас, Аманда Ассучена. Оркестром Лирик-оперы дирижирует музыкальный руководитель Балета Джоффри Скотт Спек.

После февральских спектаклей в Чикаго “Анну Каренину” увидят в Вашингтоне. Гастроли Балета Джоффри в Кеннеди-центре состоятся с 5 по 9 апреля.

Nota bene! Все спектакли Балета Джоффри проходят в помещении Лирик-оперы Чикаго по адресу: 20 North Wacker Drive, Chicago, IL 60606. Билеты — в кассе театра, по телефону 312-386-8905 или на сайте www.joffrey.org.