Владимир Коркунов,
литературный критик, поэт, кандидат филологических наук.
Есть такой слоган: мы очень разные, но все-таки – вместе. София Агачер в романе “Твоими глазами” находит его изнанку, задавая вопрос: мы похожи, почему мы врозь? Речь и о людях, которым порой нужно полвека для взаимообретения друг друга (как делают герои романа Джон, Иван и Белла), и о государствах: России и США. Эта метафора – страны как здания-близнецы (Линкольн-центр и Кремлевский дворец съездов) – опоясывает действие романа (cоветский Кремлевский дворец съездов – практически калька американского Линкольн-центра; построен по распоряжению Хрущева после посещения США в 1959 году. Агачер подчеркивает: “Вечные соперники-братья – живущий и живущий вопреки другому, в одном времени и разных пространствах. Им, чтобы принять и понять друг друга, надо слиться, преломить пространство, как будто лист бумаги, по черте, разделяющей зеркальных близнецов”) и несет в себе, если вдуматься, даже больше, чем хроникально-очерковой нарратив текста. Потому что добавляет философское измерение и позволяет по-особому взглянуть на события, описанные в книге.
В первую очередь – на взаимоотношения русских и американцев, в которых автор видит много общего, кроме… понимания схожести и стремления пойти навстречу друг другу. Белла, переехав в США, намеренно отказывается искать своего Джона. Иван, в единственной окологомосексуальной сцене, чувствуя к Джону влечение, стыдится этого и надолго рвет отношения. Проходят десятилетия, прежде чем герои найдут новую возможность к диалогу, наконец-то, полвека спустя, став друзьями. (Возможна ли дружба между странами; возможна ли дружба менталитетов; возможно ли со-понимание – эти вопросы автор также ставит, но не задает напрямую, оставляя возможность читателю обнаружить их и найти ответ.)
Но если не считывать этот мета-слой текста, перед нами в первую очередь интересная история. Причем не просто история, а напоминающий реконструкцию текст. Оптика романа сосредоточена вокруг семьи врачей Герцевых (в отдельных элементах биографии угадывается судьба фигуранта “дела врачей” Бориса Фукса). Агачер ретроспективно описывает прошлое семейства (царские лекари и священники), словно высаживая рассаду будущего диссидентства. На Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве начинающий оператор и врач Иван Герцев встречает американского документалиста Джона Кора.
Большая часть романа – описание событий, произошедших на фестивале. Некоторые переданы с почти хроникальной точностью. Так, Агачер приводит малоизвестный (скрывали ведь!) факт обрушения крыши Щербаковского универмага со стоявшими на ней людьми – прямо перед официальной церемонией открытия. Став свидетелем гибели людей, Джон не понимает, как можно веселиться (даже словом не обмолвившись!), в то время как раненых и погибших извлекают из-под обломков.
За москвичами в романе угадывается такая уникальная советская черта, которую точно и тонко охарактеризовал поэт Александр Тимофеевский (автор знаменитой “Песенки крокодила Гены”), – двоедушность. В разных обстоятельствах одни и те же герои ведут себя по-разному, не изменяя своей сути. Иван Герцев, автор пропагандистской цитаты, – когда не нужно на-гора выдавать заученные “классово верные” фразы, оказывается и понимающим, и несогласным (вот она, искомая прививка диссидентства) по души устройству человеком. А точнее, чтобы лексически передать двоедушность: (не) согласным.
Не буду анализировать сложные взаимоотношения троицы друзей. В романе кинематографически много намешано – текст так и просится в телеформат. Но главное – авторский язык, интонация, психологическая убедительность сцен. Порой (скажем прямо: не везде) София Агачер достигает высот в работе с языком (“Ты мне покажешь Москву? А то я ее практически не видел. Извини, но я воспринимаю город исключительно ногами”). В сценах, когда после встречи с кагэбэшником, который потребовал описать все взаимодействия с Джоном, Герцев пытается покончить с собой, ощущаешь страх за героя. А в финале чувствуешь щемящую радость: Белла и Джон после 50 лет личной холодной войны нашли друг друга. И тогда веришь, что все у них будет хорошо. Как и бывает, когда рушатся стены. То ли между людьми, то ли между странами. То ли между вселенными (а каждый человек – это целый мир).
