Полтора года назад Юля Колбыко приехала в Чикаго из Минска, где она работала менеджером в крупном модельном агентстве. Покинуть Беларусь было нелегко – местные органы не очень хотели выпускать из страны талантливого “кадра”. В Америке первое время ей пришлось работать на уборке домов… Сегодня Юля откровенно рассказывает обо всех сторонах модельного бизнеса.
– Юля, с чего все началось, как ты стала моделью?
– В 2008-м году я училась на последнем курсе Минского Педагогического Университета по специальности педагог лечебной физкультуры на факультете Народной Культуры. Со мной в общежитии жила девочка – организатор университетского конкурса моды. Кстати, позднее она стала заместителем директора белорусской “Недели высокой моды”. Конкурс в университете проводился на протяжении 6-ти лет, и все это время я выставляла свои работы – хотя никакого дизайнерского образования у меня нет. Помню, как первый раз мы разработали коллекцию под названием “ЛиЛу” (“Лишь Лучшее”) со знакомой девочкой-художницей. Бюджета у нас, конечно, не было, поэтому мы купили простую марлю, краситель и много бечевки, которой в Советском Союзе перематывали торты. Я аккуратно размотала полотна, из которых была сделана эта бечевка, получились красивые полоски, из них мы сделали необычные коконы. А марлю покрасили в огненный желто-красный цвет. Мучились вместе на кухне… Коллекция взяла гран-при. В последующие годы я не только разрабатывала коллекции и отбирала для них моделей на кастинге, но и сама дефилировала на подиуме в своих аксессуарах. Для третьего конкурса я разработала зажигательную ультра-короткую коллекцию “Июль”. За основу взяла старинные русские платки, частично прикрывавшие косы, сделанные из маминого шарфика. Внизу же были только крохотные топики и шорты. Местная газета написала потом, что если бы советские манекенщицы показывали такую одежду, СССР развалился бы гораздо раньше… В общем, случилось так, что на меня обратила внимание владелица одного из ведущих модельных агентств “Тамара” – она была бессменным председателем жюри. Вот так я и попала в пресловутый модельный бизнес.
– И ты сразу стала там менеджером?
– Сначала Тамара предложила мне работу модели, а также должность инструктора гимнастики в модельной школе. К тому времени я уже закончила Университет, роль сыграло не только мое педагогическое образование, а и то, что я десять лет профессионально занималась художественной гимнастикой, стала Кандидатом в Мастера Спорта. Моим любимым предметом была лента – хотя и скакалка, и булавы дают неповторимую динамику…
Что же касается модельного агентства, то, став менеджером, я проработала там семь лет до самого отъезда в США. Мне удалось собрать базу из почти 400 моделей всех типов. При этом я активно занималась и мужским диапазоном моделей, чего в агентстве до меня не было. По ходу работы я столкнулась с тем, что многим моделям не хватает актерского мастерства, к которому они стремятся и которое также очень востребовано на сегодняшнем рынке. Поэтому я организовала базу актеров-любителей. Я набирала туда моделей для съемок в рекламе и кино. Чтобы преподавать моделям актерское мастерство, я сама сначала закончила актерскую школу, а затем – специальные курсы по дефиле и курс макияжа. Я начала учить всему этому моделей, став, в частности, инструктором по дефиле. Также я преподавала фото– и видео-позирование. Но в целом я, по сути, работала кадровиком. Каждый день я принимала на работу новых людей, которых сама же замечала в транспорте и на улицах, и приглашала их пройти кастинг. Научилась отбирать из толпы тех, кто будет востребован в модельном бизнесе. Я чувствовала себя охотником за талантами. Даже сейчас я инстинктивно и очень быстро оцениваю каждого человека по его “модельным” перспективам. Но я всегда стремлюсь не столько заработать на новых моделях, сколько помочь людям проявить себя, найти в жизни свое призвание – ведь многие потенциальные модели работают где попало, нередко даже не подозревая о своем истинном предназначении.
– Сколько зарабатывает модель?
– В Беларуси очень немного. Даже я как менеджер получала порядка 200 долларов в месяц и вынуждена была подрабатывать, танцуя в танцевальном коллективе. Правда, и в Чикаго заработки моделей никакие. В нашем штате нормального fashion-бизнеса, как оказалось, практически нет. Кроме того, здесь, как и в Беларуси, часто стараются получить услуги модели бесплатно. Это связано, в частности, с притоком готовых работать “за портфолио” голодных профессиональных моделей из стран бывшего Союза. Кстати, уехать за рубеж моделям из Беларуси очень непросто. Под предлогом борьбы с торговлей людьми КГБ не выпускает из страны ценные кадры. Я, например, уезжала в турпоездку через Москву, а потом подала документы на получение политического убежища.
– Уехать заставили какие-то неприятности, связанные с твоей работой моделью?
– Для меня это очень болезненная тема… После одного из кастингов для национального телевидения меня начал домогаться близкий друг нашего Президента, занимавший высокий пост в стране. Я наотрез отказалась и даже наивно написала заявление в милицию. Там обещали разобраться. После этого какие-то странные люди стали разыскивать меня через родителей. Потом мне “популярно объяснили”, что отказывать “членам” президентского пула в нашей стране нельзя…
– Было насилие?
– Без комментариев.
– А правда ли, что и сам Президент Беларуси – большой любитель женщин, и без его участия не проходит ни один выбор победительницы конкурса “Мисс Беларусь”?
– Конечно. Только речь не о каком-то стороннем участии. Президента неизменно приглашают туда почетным гостем, но он не гость – он просто указывает членам жюри, кого выбрать! Жюри лишь выполняет его команду. При этом Президент постоянно приходит в сопровождении ранее отобранных им эффектных фавориток, которые сидят по обе стороны от него.
– К сожалению, я вынужден развить эту тему: многие уверены, что путь к успеху в модельном бизнесе “лежит” только через постель…
– Скажу сразу – каким путем идти зависит от самой модели. Модель может отказаться от постельного варианта и добиваться всего своим трудом. Более того, как правило, если она переспит с “нужным человеком”, то ни к чему хорошему это не приведет. Именно этому я учила моделей, среди которых было немало несовершеннолетних. Бывает, звонит тебе такая девчонка среди ночи и рыдает в трубку: “Я пошла на фотосессию к этому фотографу, а он ко мне пристает…”. Я ей: “Как его фамилия?” Называет. “Что ж ты наделала, – говорю, – он же у нас в черном списке! Я же вас предупреждала, чтобы искали работу только через агентство!” В итоге начинаю угрожать ему, что позвоню в милицию и его посадят за совращение малолетних. Обычно срабатывало. Кроме того, ко мне, как к менеджеру, не раз обращались “крутые” с предложением привести к ним на ночь моделей. Предлагали по 100 евро за каждую девочку. Но я такими вещами никогда не занималась.
– А к тебе самой часто пристают фотографы?
– Раза три было, причем уже в Америке. Пристают просто так или обещая в обмен хорошую карьеру. Когда модель показывает в камеру эмоцию страсти и любви, фотограф ошибочно воспринимает это на свой счет. Это зов природы. Однажды здесь на фотосессии ко мне начал приставать фотограф, и я вынуждена была закрыться в туалете и хотела вызвать полицию…
– Не вызвала? Могла бы, наверное, его засудить и хорошо заработать…
– Нет. Я так не умею. Конечно, профессио-налы-фотографы не спят с моделями – так же, как и профессиональные модели. Хотя бывают исключения, когда создаются пары фотограф – модель. Вообще же идеальные отношения между фотографом и моделью – это как между художником и его Музой. Постель здесь совсем необязательна.
– Вернемся к работе в агентстве. Я знаю, что свой статус там ты обозначила как “супер-менеджер”. Что это значит?
– Супер-менеджер должен идеально уметь делать все, что связано с этой сферой. Я множество раз участвовала в престижных показах, в самых разных фотосессиях, снималась в рекламах и в кино. Например, в 2014-м около 40 моделей под моим руководством и я сама снимались в украинско-русско-белорусском сериале “Красная королева” о советской манекенщице 50-х Регине Збарской, прозванной “самым красивым оружием Кремля”. Режиссер картины Алена Семенова называла меня “главнокомандующим по моделям”. Лента затем взяла несколько престижных призов, включая победу на кинофестивале в Лос-Анджелесе. Одновременно я всегда боролась за право быть независимой от домогательств сильных мира сего женщиной. Так что я – универсальный “боец” во всех смыслах.
Я нередко подменяла моделей, если они, например, отказывались перекрашивать волосы в необычные цвета для шоу. “Можете делать со мной все, что считаете нужным”, – говорила я заказчикам. Конечно, в хорошем смысле… Иногда, впрочем, это совпадало с моими мечтами. Так случилось, когда на шоу парикмахеров меня перекрасили в блондинку, после чего я осуществила свою мечту и снялась в образе Мэрилин Монро… И еще одно – только настоящий супер-менеджер может научить супер-походке и супер-взгляду.
– А что такое супер-взгляд и как ему научиться?
– Это взгляд, который манит, зовет за собой так, что невозможно устоять. Чисто биомеханически научиться несложно. Для этого надо чуть подтянуть вверх нижние веки, продолжая улыбаться одними глазами. Сначала может не получаться – глаза будут прищуриваться целиком. Но если разработать микро-мышцы, управляющие нижними веками, то все получится. Кроме того, у женщин должны быть расслаблены и слегка приоткрыты губы, а у мужчин – напряжены скулы. В общем, максимальные признаки соблазнительной женственности для одних и мужественности для других. Однако помимо механических действий очень важным является внутреннее состояние. А вот ему-то научить может лишь супер-менеджер.
– По каким признакам ты отбираешь моделей?
– Если мы говорим о женщинах, то им должен быть присущ от рождения астенический тип – длинные тонкие конечности, рост не ниже 175 сантиметров. Самый “сладкий” рост – 178. Впрочем, параметры 90-60-90 тоже никто не отменял. Хотя, если бедра – 90, то грудь, как правило, значительно меньше – 80-85. При этом бывает классическая красота (овальное лицо, прямой нос, правильно поставленные глаза и пухловатые губы) и харизматичная – за рамками стандартов. В последнем случае это может быть треугольное лицо и широко поставленные глаза. Таких моделей называют инопланетянками. Модель должна быть грациозной и, конечно, фотогеничной. Ходить по подиуму можно научиться. Но помимо внешности у модели должны быть мозги! Причем интеллект должен быть заметен на лице. Почему-то, когда девочка понимает, что она красива, в голове у нее возникает пустота… Я всегда говорила моделям: “Хорошо учитесь в школе и университете, самообразовывайтесь, читайте книжки, учите языки – все это очень поможет вам в жизни. И максимально сохраняйте естественную красоту как можно дольше”. В юном возрасте многие спешат искусственно накачать грудь и губы, а потом начинают об этом жалеть. Нормальные заказчики ценят модели с натуральной красотой без вредных привычек. Никаких сигарет, алкоголя и наркотиков! Кроме того, у модели должна быть особая сильная энергетика, которую она транслирует на публику. Имеет значение и тип личности в целом. Я, например, знаю гениального фотохудожника, который работает только с определенными знаками Зодиака. При этом он сам выкладывается настолько, что потом спит после съемки несколько суток. Я тоже чувствую себя после показов, как выжатый лимон. Вся энергия уходит в зал. Вообще-то я больше всего ценю моделей, которые, не являясь внешне полным идеалом, готовы упорно трудиться и добиваться высокого профессионализма своими усилиями. Я сама именно такая.
– Правда ли, что в модельном бизнесе очень много представителей нетрадиционной сексуальной ориентации, что именно они играют “первую скрипку”?
– Помимо самой модели и фотографа успех в фэшн-индустрии определяют дизайнеры, визажисты, стилисты, парикмахеры… Трудно сказать, сколько среди них “голубых” или “розовых” – дело, наверное, все же не в этом, а в таланте.
– Поговорим теперь о твоей новой жизни.
– Жизнь в Америке и похожа, и отличается от белорусской одновременно. Я родилась и выросла в маленьком городке Сморгонь, где у моих родителей – папа инженер, мама экономист – свой большой дом. У нас в семье было трое детей, и мы жили, почти как в американском пригороде. На уик-енд жарили шашлыки и ходили в походы на байдарках. Кроме гимнастики я еще занималась в музыкальной школе по классу фортепиано. Потом я поступила в столичный университет, где всего пришлось добиваться самой…
Мой родной город местные называли “маленький Чикаго”, потому что по ночам у нас часто было очень неспокойно. Я всегда мечтала увидеть настоящий Чикаго. Увидела… Первые 7 месяцев я здесь работала cleaning-lady – убирала дома, чтобы купить свою первую в жизни машину. Для женщины машина – это свобода. Потом постепенно нашла контакты, трудилась на радио, в детском театре, преподавала гимнастику, стала сниматься в фотосессиях… Сейчас мне 32, но в Америке чувствую себя на 23. Хотя я вряд ли смогу стать типичной американкой. Могу сказать, что здесь не хорошо и не плохо – просто по-другому. Америка есть Америка. Кстати, я стала здесь разнообразнее питаться – в Беларуси мне просто не хватало денег, хотя там вкусные продукты, хорошее образование и определенная социальная защищенность…
– Какие планы на будущее?
– Мечтаю играть в театре и в кино. Вообще же мое призвание – работать с детьми и помогать людям. Здесь многим не хватает любви, и я хотела бы отдавать детям свое душевное тепло. Может быть, открою школу для девочек – в Америке женщинам очень не достает европейского аристократизма и шарма, манер, которые прививаются с детства. Конечно же, мечтаю о своей семье и детях. Хотя масс-маркет этого не приветствует, лицемерно заявляя об обратном. Но это отдельная тема.
– Что бы ты хотела пожелать в заключение читателям?
– Любите жизнь!
Белорусская умничка, талантище!!! Успехов!!!