Всё происходящее нас касается в первую очередь, поскольку определяет наше ближайшее будущее. Но от нас оно до новых выборов уже мало зависит. В прошлом году зависело, нас спросили, мы проголосовали, новая администрация приступила к работе, однако никак не может найти общий язык с Конгрессом. Что удивительно, ни исполнительная власть, ни законодательная, как оказалось, не знают ответа на вдруг возникший перед ними вопрос: “Что делать с Россией?”.
Вопрос этот звучит в двух резко различающихся смыслах. Первый, озадачивший Конгресс: “Как ее, Россию, наказать за вмешательство в американские выборы?”. “А никак!”, – повторю я то, что уже высказывал: вмешательство в выборы со стороны других государств посредством агитации, пропаганды и т.п. невоенных и некриминальных действий вполне естественно и не является нарушением норм международного права. Вот, например, даже финансовая поддержка Марин Ле Пен Россией на выборах во Франции прошла без последствий. Ну, принявшую взятку там словесно осудили, но взяткодателю ни слова осуждения – он хотел ее поддержать и имел на это право. Безусловно, лидеры Сената, почти единогласно проведшие голосование за санкции против России с мотивировкой “за вмешательство”, всё хорошо понимают, но их завуалированной целью была и, к сожалению, остается дискредитация президента. Повод не найдут, так придумают.
В другом смысле вопрос “Что делать с Россией?” звучит в такой интерпретации: “Как наладить с нею лучшие, чем ныне, отношения?”. Прежде всего надо ясно видеть, отчего они оказались, как сказал госсекретарь Рекс Тиллерсон, “в худшем состоянии, чем когда-либо”. Тут сомнений нет: так случилось из-за того, что агрессивной политике России долгое время не было никакого сопротивления со стороны США и Запада в целом. Вспомним вялую реакцию Обамы на войну в Грузии и неоправдавшиеся надежды на тогдашнего президента Франции Николя Саркози, составившего с тогдашним президентом России Медведевым план, со стороны России заведомо невыполнимый и вскоре забытый (в заведомой невыполнимости схожий с Минскими соглашениями по Украине). Если бы Запад настоял на выполнении Россией хотя бы того плана Медведева-Саркози, не было бы агрессии против Украины. Но Запад, хотя был силён, безвольно поддался, поэтому почти что наравне с Россией в произошедшем виноват.
Так как же наладить с Россией отношения? Необходимо умерить ее агрессивность. Лучше всего – санкциями. Прежде всего экономическими. Ответ России антисанкциями и импортозамещением – слабый и несостоятельный. Но раз он таков, санкции следовало непрерывно расширять и наращивать в таком объеме, чтобы убедить в невозможности им сопротивляться, ибо “кишка тонка”, как говорят в народе. Этого пока нет, а как сложится в этом деле дипломатия, неизвестно, пока между Белым домом и Капитолием не пройдет замирение.
Раз санкции в должной мере Россию не остановили, Запад задействовал НАТО. В трех прибалтийских республиках и в Польше размещены четыре сводных многонациональных батальона НАТО общей численностью более четырех тысяч человек. Не такая уж сила по сравнению с российской, однако, как заявил генсек НАТО Йенс Столтенберг, она демонстрирует “реальную трансатлантическую солидарность”. “Трансатлантическая” означает, что за каждым солдатом этих батальонов стоят вооруженные силы США, согласно 5-й статье Устава НАТО. Но Россия войной на Запад не пойдет, у нее есть опыт запуска к соседям “зеленых человечков” и разжигания внутренних конфликтов, минуя конфронтацию с НАТО.
Ни санкции, ни батальоны НАТО покой Западу не гарантируют, так как же быть? Спросили у “гуру” Генри Киссинджера, вездесущего в свои 94 года. Когда в мае он явился в Овальный кабинет Белого дома вместе с Лавровым и послом России Кисляком, мы были удивлены, но Дональд Трамп, проводив гостей, тогда имел с “гуру” продолжительный приватный разговор. Как разведало агентство Bloomberg, разговор касался российской и сирийской тематики. Появилось мнение, что Киссинджер выработает для Трампа подход к налаживанию американо-российских отношений.
А в июне, за неделю до саммита G20, он уже в Москве и, выступая на форуме “Примаковские чтения”, уверял о “возможности сейчас достичь существенного прогресса не только в улучшении отношений между нашими странами, но и в улучшении международной ситуации в целом по всему миру”. Его принял в Кремле Владимир Путин. О чем говорили, не сообщается. “Вы знаете, – поведал журналистам Дмитрий Песков, пресс-секретарь Путина, – что у них давний диалог, доверительный. На протяжении многих лет Путин и Киссинджер сохраняют теплые личные отношения и в случаях, когда предоставляется возможность, встречаются”.
Еще день, Киссинджер уже в Лондоне, где выступил на конференции по безопасности имени Маргарет Тэтчер. Смысл его пространного выступления, если коротко, состоял в том, что Россию необходимо держать в привязке к Западу, иначе она станет слишком самостоятельной и опасной. Прозвучало даже сравнение с “европейским националистическим авторитаризмом 1930-х годов”. Россия, предупредил Киссинджер. “может установить новый мировой порядок”, перехватив у Запада стратегическую инициативу. Вероятно, был бы верен его совет Вашингтону “наладить отношения с Китаем, чтобы дистанцировать его от Москвы”. Однако на фоне дружественного визита председателя КНР в Москву этот совет запоздал. Да и в целом надежды на услуги мудреца Киссинджера для Трампа эфемерны.
Темны политические хитросплетения. Результаты саммита G20 ждут анализа. Пока же остановлюсь на встречах и выступлениях, предшествовавших саммиту. Интересной была встреча российского президента с вице-канцлером и главой МИД ФРГ Зигмаром Габриэлем. С ним у Путина складываются лучшие отношения, чем с Ангелой Меркель. Почему, вполне понятно: он социал-демократ, партай-геноссе старого путинского приятеля Герхарда Шрёдера, экс-канцлера ФРГ, трудоустроенного в “Газпроме”.
Как раз теперь, когда российский проект “Северный поток-2”, предназначенный для монополизации “Газпромом” сферы газоснабжения ЕС, поставлен Сенатом США под санкции, Москве очень понадобились европейские социал-демократы. И они откликнулись: “Кто и как будет поставлять нам энергоносители, решать будем мы”, – заявили совместно Зигмар Габриэль и федеральный канцлер Австрии Кристиан Керн. Характерно: не канцлер с канцлером, а социал-демократ с социал-демократом. И это перед грядущими выборами в бундестаг, где главными соперниками будут ХДС/ХСС и СДПГ. Совершенно ясно, что Москва за СДПГ и использует все ей доступные методы “поучаствовать” в этих выборах. Если ей удастся, следующим канцлером ФРГ станет вместо Меркель кто-то из социал-демократов. Трансатлантическая солидарность Запада в этом случае будет поставлена под удар.
Зигмара Габриэля пригласил в Россию коллега Сергей Лавров. Сперва в Краснодар на специально приуроченное мероприятие – российско-германскую конференцию городов-партнеров с участием делегаций десятков городов ФРГ. “Россия и Германия могут урегулировать кризисы в мире, – вещал собравшимся Габриэль. – Между Берлином и Москвой существует и экономический, и политический, и культурный потенциал… Мы хотим открыть новую главу в истории наших отношений”. Новая глава планируется, думаю, не иначе, как антиамериканская.
Между тем в Вашингтоне состоялась потенциально важная встреча Дональда Трампа с премьер-министром Индии Нарендрой Моди. У этих двух лидеров немало общего. Как заметил индийский публицист Ашок Сингх, “Трамп – это американский Моди, а Моди – это индийский Трамп”. Они продолжат общение в Индии, куда Моди пригласил Трампа, и приглашение принято. Не буду здесь касаться перспективы контрактов в сфере вооружений, самолетов и т.д. Это обычно и привычно, а новое в том, что Трамп заговорил о перспективе заключить с Индией крупный долгосрочный контракт на поставку ей сжиженного природного газа. Идея Трампа сделать США крупнейшим экспортером энергоресурсов (газа, нефти и даже угля – например, в порядке срочной помощи Украине) вполне осуществима благодаря освоению месторождений, новым технологиям добычи, снятию ограничений, наложенных на эти отрасли предыдущей администрацией, а также и выходу из Парижского соглашения по климату.
Последнее из перечисленного требовало от Трампа особого мужества. В сущности он прав, однако навлек на себя критику. Не только тех, кто рассчитывал на получение от этой программы денег, но и тех, которые эту программу согласились финансировать. Такова, например, позиция канцлера ФРГ Ангелы Меркель. За неделю до открытия саммита G20 она выступила с заявлением о поддержке Парижского соглашения и намерении “реализовать его быстро и решительно”, несмотря на отказ от него США. Полагаю, это предвыборный жест, рассчитанный на расширение своего электората и привлечение голосов “зеленых” и “зеленоватых”, если они ей понадобятся при формировании правительственной коалиции без СДПГ. А чтобы это ей не удалось, СДПГ, очевидно, будет рассчитывать на, так сказать, “вмешательство” Москвы.
В заключение повторю: когда где-либо выборы, в них по мере сил и доступных возможностей участвуют все заинтересованные в их исходе “болельщики” со всех сторон, как приглашенные, так и не дожидавшиеся приглашений.
