Слово от Лены Литас, Генеральный Менеджер, и Любови Бэл, Директор Культурно — Просветительных Программ Forever Young Adult Day Services
“Когда я отпою и отыграю,
Где кончу я, ничем не угадать.
Но лишь одно, наверно, знаю я:
Мне будет не хотеться умирать.”
Эти строки были написаны Владимиром Высоцким в 1973 году, где-то на полпути к Марине Влади. Ему было всего 35, но он не переставал думать о смерти. Жизнь на пределе сил – и в работе, и в любви. Таким он был для миллионов людей, преданно любивших его за неимоверную искренность и честность. Образ Высоцкого был одним из них и остаётся загадкой, окутанной полуправдой, полувымыслом.
Уже в старших классах школы Высоцкий начал мечтать о сцене. Он записался в театральную студию при Доме учителя и делал там немалые успехи. Но родственники таки уговорили его выбрать более практичную профессию и поступить в “инженеры”. Володя прислушался и поступил в Московский инженерно-строительный институт, но хватило его ненадолго. Вместе с другом прямо в новогоднюю ночь, готовя чертежи к предстоящей сессии, Высоцкий вдруг пролил то ли кофе, то ли чернила. “Нет, это не моё всё. Буду готовиться в театральный”, и начал воплощать свой план.
Творчество Высоцкого изучается в общеобразовательных школах разных стран. Так, в школьные программы в Чехии включены “Песня о друге” и “Притча о правде и лжи”. В Израиле выпущено пособие для подготовки старшеклассников к зкзамену на аттестат зрелости. В США вышел учебник “Использование музыки Высоцкого при обучении русскому языку”.
В 1980 году Владимир Высоцкий попросил Юрия Любимова предоставить ему творческий отпуск на один год. В это время артист планировал работать над фильмом “Зелёный фургон” в качестве режиссёра и соавтора сценария. Однако, до начала съёмок Высоцкий не дожил. С постоянными творческими перегрузками Высоцкий боролся разгульным образом жизни. Здоровье артиста с годами всё больше стало его подводить. 25 июля 1980 года Высоцкий умер.
Похоронили его на Ваганьковском кладбище. Следователь, который констатировал смерть, до сих пор убеждён, что в его смерти виновны друзья поэта. Посмертное вскрытие не проводилось. В газетах и по телевидению его смерть практически не афишировалась из-за проводившейся в Москве летней Олимпиады. Информация о похоронах активно замалчивалась, но на прoщание с ним пришла проститься вся Москва, a возле Театра на Таганке несколько дней стояли люди. Как позже писала Марина Влади, так не хоронили даже королей.
Гроб с Высоцким должен был проехать мимо Кремля. Официальные власти попытались скрыть кого несут через центр Москвы. Они сбили его портрет и попытались смыть горы цветов, но до этого тихо скорбящая толпа грудью встала на защиту процессии. Фотографии этого беспорядка обошли весь мир.
Могила Высоцкого оказалась просто завалена цветами. До сих пор многие почитатели посещают его могилу и оставляют цветы. Его памятник изображает человека, пытающегося вырваться из каменной оболочки и из цепей творческих канонов.
Посетители нашего Центра – активные энтузиасты его творчества. Ежегодно у нас проходят вечера, посвященные его таланту, на которых Вика Гуменюк, Владимир Горенштейн, Соня Галпер, Эсфира Гелина, Семен Родик, Натан Жиц и Эдуард Кузмис с удовольствием делятся воспоминаниями о незабываемых встречах на концертах с Высоцким, читают его стихи и поют его песни.
Эдуард Кузмис был на одном из последних концертов Высоцкого. “Это был Харьковский Дворец Спорта, где-то 10,000 человек, – вспоминaeт Кузмис. – Мы с женой сидели на разных местах и после концерта она говорит “мама родная, какой-же он меленький, нo как только открывает рот, быстро забываешь о всяком росте”.
Первые записи Высоцкого Кузмис достал в 1962 году. И на проигрывателе “Комета”, купленном за свои деньги в 24 года, слушал Высоцкого со своими коллегaми на Байконуре. A что такое были записи Высоцкого в то время?
“Записи шли через 40-50 рук, друг у друга переписывали, oни были такие хрипящие”, – сказал Кузмис. За все время у него было всего четыре кассеты, по два с половиной часа каждая сторона, которые он слушал пока не стерлись.
“Последние песни его очень глубокие, сложные. Их надо слушать и вдумываться. Они были философские просто. Это был человек, который чувствовал, думал”, – сказал Кузмис.
