Ирина Григорович: “Мне в жизни повезло!”

Я познакомилась с Ириной Григорович, когда привела в ее домашний детский садик в Хайланд Парке свою младшую дочку. Ирина сразу подкупила меня своей интеллигентностью, приветливостью и неподдельной бьющей через край энергией. Впоследствие это впечатление только усилилось. Представьте, после тяжелого рабочего дня вы приплетаетесь забрать своего ребенка и встречаете веселую, деятельную Ирину, с восторгом рассказывающую тебе о новых достижениях любимого чада. Она проводит с десятью маленькими детьми целый день и умудряется не сойти с ума, а наоборот, даже в конце дня сохранить свою энергию и неиссякаемый оптимизм.

– Ирина, поделитесь секретом, откуда Вы черпаете свою энергию?16

– Я считаю, что я “тайный вампир”, я получаю удовольствие и питаюсь энергией от всего, что меня окружает. Самое простое – ребенок улыбнулся, у ребенка что-то получилось. Напитываюсь от музыки, от красивых людей, от друзей, от моей семьи. Мне очень повезло, мне даже не нужно ничего делать, эта энергия вокруг меня генерируется сама собой, мне остается только этим воспользоваться.

– Я думаю, Вы лукавите, дети улыбаются многим, но далеко не у всех получается быть таким энергичным и оптимистичным.

– Ну да, я понимаю, есть разные люди. Вот, например, солнышко заглянуло в окошко, один человек нахмурится: диван выцветет, а другой – как я – будет наслаждаться солнечным днем. И так во всем – главное, это не то, что происходит, а что ты в этом видишь, как ты к этому относишься. Не то чтобы я такая порхающая бабочка, в моей жизни всякое бывало. Однако я считаю, что все что ни происходит – делает нас, и делает нашу жизнь, что асболютно бесценно. Жизнь кого-то скручивает, а кого-то – делает гибким. И это – вопрос твоей позиции.

– И детский сад – это тоже Ваша позиция?

– Так сложилась жизнь, что мне нужно было этим заниматься, но на самом деле – я абсолютно счастлива, мне повезло, что сложилось именно так. Я столько всего беру от детей, мне весело, это моя игра. Я играю в детский сад. Каждый день происходит столько всего, каждый ребенок – это свое настроение, свои удачи и промахи, свои неповторимые рисунки характера и поведения. Я всегда развлечена, мне всегда интересно. Дети для меня – это огромный источник вдохновения.

– Что еще Вас вдохновляет?

– Больше всего меня вдохновляют окружающие меня люди. Я общаюсь с большим количеством людей, но так получается, что рядом остаются те люди, которые меня поддерживают и тянут вверх. И это не значит, что вокруг меня только энергичные оптимистичные люди, это скорее это мое отношение к людям вообще. Для кого-то человек может казаться скучным, странным, но я могу восхищаться, например, умом этого человека и в этом черпать энергию для себя. Мне повезло, я просто наслаждаюсь людьми, которые меня окружают. Это – мой источник, которым я бессовестно пользуюсь. Когда я была на сцене…

– Стоп, давайте поподробнее про сцену. Как я понимаю, все начиналось с музыки?…

– Начнем с того, что музыкантов бывших – не бывает. Ты можешь не зарабатывать этим на жизнь, но ты все равно остаешься музыкантом.

В той жизни, до Америки, я, наверное, даже пол подмести не могла – с раннего детства я занималась только музыкой. Это была одиннадцатилетка для одаренных детей при консерватории в Минске, потом сама консерватория, потом аспирантура. Это всегда была сцена, гастроли. Я была лауреатом Международного конкурса в 21 год, у меня был свой собственный коллектив в филармонии. То есть я такая ранняя пташка.Я успела в музыке очень много, я вполне чувствую себя реализованной через музыку, через свой инструмент. И поэтому для меня не стало крахом то, что когда я приехала в Америку в 33 года, мне пришлось зарабатывать деньги другими способами.

Вообще-то мы приехали в Америку с концертным туром, был контракт на два года, и я не планировала здесь оставаться. Однако Америка затягивает, к тому же это были девяностые годы, и страны, в которую можно было вернуться – уже не было. А потом просто так повернулась жизнь.

– То есть Вы отработали свой двухгодичный контракт и после этого решили остаться?

– О, это была интересная история. Контракт был, выступления по всем городам и весям Америки – были, однако нам толком не платили. И каждый музыкант из нашего коллектива выживал как мог, находил свой путь в этой новой американской жизни.

– И каким оказался Ваш путь?

– Я, следуя своей философии, и тут смотрела на мир с оптимизмом. Нам повезло, мы попали в эту страну легально, с артистическими визами, нам был дан шанс дальше развиваться уже здесь. И я использовала этот шанс на всю катушку. У меня в ту пору было очень много ангажементов с разными оркестрами, я была включена в несколько значимых музыкальных каталогов как цимбалист. И именно это помогло мне получить гринкарту – я ее получила как так называемый экстраординарный музыкант.

Цимбалы – это уникальный струнный ударный инструмент. И с одной стороны – кому здесь в Америке нужны цимбалы? А с другой, многие великие композиторы сочиняли свои произведения для оркестра, в котором должны быть цимбалы. Например, в опереттах Кальмана в оркестровках всегда есть цимбалы. У Стравинский немало камерных произведений, где цимбалы – в составе инструментов. То есть работы на мой век хватало, и в основном у меня были такие ангажементы, где нужен был именно мой редкий инструмент. Какие-то оркестры заменяют партию цимбал на что-то более доступное, а какие-то – все же приглашают цимбалиста. И когда приглашали меня – я всегда говорила “да”.

– Когда же произошел перелом, когда музыку пришлось отодвинуть на второй план?

– С самого начала моей американской жизни. Как все эммигранты – хваталась за любую работу. Выступлениями заработать на кусок хлеба было невозможно. И моя музыка, мое желание быть на сцене были скорее была моими личными трудностями. Когда меня находили как музыканта и приглашали, мне, во-первых, почти всегда нужно было выучить свою новую партию. Во-вторых, мне нужно было найти время для репетиций и выступлений, часто – выехать в другой город. Это было не просто. Но я могу сказать: я ни одного раза не сказала “нет”, когда дело касалось музыки. Даже когда я репетировала по ночам в подвале, положив полотенце на струны, чтобы не разбудить детей.

– Наверное, было нелегко?

– Вопрос не в тяжести или легкости. Я просто без этого не могла бы жить. Это было очень интересно, встречались потрясающие люди. Были очень интересные проекты, было сыграно немало уникальных концертов. И я делала это на протяжении двадцати лет. Наверное, только последние лет пять я не выступаю с оркестрами как приглашенный цимбалист. Однако это никогда не было моим основным источником дохода.

– И в Вашей жизни появился детский сад?

– Садик появился сам собой. Было все просто и логично. Когда родился мой старший сын, я не смогла уже зарабатывать деньги уроками музыки – а я моталась по ученикам и давала уроки игры на фортепьяно – плюс ребенку нужно было место для развития, учебы и общения. И те детские сады, которые я увидела вокруг – меня совершенно не устраивали. И мне не осталось ничего другого, как делать свой садик, прежде всего для своего ребенка. Но тут же многие мои друзья сказали, что они готовы отдать мне своих детей – и это был мой первый выпуск. А потом все закрутилось.

– Как бы Вы могли сформулировать основной подход к воспитанию детей?

– Я люблю занятых детей. У меня были свои идеи относительно моих собственных детей. К рождению сыновей я уже была достаточно зрелым человеком. Я точно знала, чего я хочу для них. Я понимала, что у меня нет миллионов и трастовых фондов, чтобы обеспечить своим детям будущее, но я могла заработать достаточно денег, чтобы найти для них хороших учителей. Так как в Америке я не училась, я не очень четко представляла, как здесь устроена система образования, не знала, например, какова должна быть степень подготовки к школе. Но я понимала, что если ребенок будет на две головы выше, то точно впишется.

– То есть даже не на голову, а на две?

– Да, я всегда беру с запасом. Я не очень знала, так сказать, габариты, с какими ребенок должен входить в школу, но если он будет читать на русском и на английском, будет заниматься математикой – то наверное это то, что нужно. Все очень скромно – обязательно музыка, обязательно шахматы, обязательно танцы, рисование, спорт. Я считаю, что это – некая необходимая база для каждого ребенка, это нужно, чтобы его глаза по-другому смотрели на мир.

– И эти же идеи Вы воплощаете в своем детском саду?

– Да, я в это действительно в этом убеждена. И я вижу результаты. Мои выпускники добиваются грандиозных успехов в школе и вообще в жизни. Похвастаюсь и своими сыновьями – оба превосходно окончили школу, учатся в отличных университетах. Но это тяжелая работа. Это нужно делать каждый день. И ты не знаешь, что тебя ждет в конце. Да, приятно видеть какие-то результаты, например, поступление в колледж. Но в процессе – это сложно, например, нужно каждый день вставать в несусветную рань и везти ребенка на тренировку, каждый день платить за уроки, каждый день увлекать ребенка заниматься. Кроме того, из-за всего этого у тебя очень ограниченные возможности для себя самой, для общения с мужем, с друзьями.

– А время для себя самой – это важно?

– Ужасно важно. Иначе ты будешь неинтересна своим детям. Нужно быть сбалансированным, реализованным человеком, даже маленькие дети это всегда чувствуют. И для меня важно моих детей – я имею в виду не только своих собственных, но и моих детей из детского садика – тоже растить сбалансированными людьми, которые смогут реализоваться в будущем. Да, можно обойтись без, например, рисования или пения. Но я считаю, что в жизни надо все попробовать, чтобы не упустить свой шанс реализоваться в этой жизни. Поэтому в детский сад постоянно приходят учителя, и это проверенные временем специалисты по русскому, английскому языку, рисованию и творчеству, танцам, математике. Я с удовольствием занимаюсь с детьми музыкой – мы вообще все время поём.

– Да, о праздничных утренниках, которые Вы устраиваете в вашем детском саду, ходят слухи. Это самые настоящие спектакли. Говорят, у Вас поют даже те дети, которые еще толком не умеют разговаривать. А дети постарше декламируют Пушкина. Как Вам это удается?

– Да, мои дети становятся артистами еще до того, как начинают нормально говорить. Дети – пусть маленькие, пусть в дайперсе – это прежде всего люди, я им доверяю, я их настраиваю. Я говорю: “Концерт – это наше общее дело, мы не можем друг друга подвести, только в наших силах порадовать наших родителей, подарить им это настроение и сделать им праздник. Только мы вместе это можем сделать. Вы – настоящие звезды!”. Дети во время выступления должны мне доверять, должны верить в то, что мы сейчас делаем чудо.

– И действительно получается чудо, могу это подтвердить.

– По секрету, шепотом, подготовка таких спектаклей – это моя игра, мое творчество. Я могу сказать, что я сейчас реализовываюсь через эти праздники, это – мое полное удовольствие. Может быть, поэтому и получается.

И дети у меня – не маленькие. Они уже вполне люди. Такие же, как я. Машину не водят и борщ не варят, а все остальное – то же самое. Мой подход – я ращу этих детей как свою большую семью. Поэтому я могу сказать, когда я недовольна, или что кто-то виноват. Мы все вместе это обсуждаем, делаем выводы. Я противник подхода в каждом случае говорить: “Just fine”, даже если ты сделал что-то плохое. Да, у всех разные возможности, но ты должен отвечать за себя перед нашей семьей. Если они меня огорчили, то я должна показать это. И тогда им легче живется. И наоборот, как же мы счастливы, когда у кого-то что-то получилось. Старшие дети прибегают и с восторгом рассказывают, что наш самый младший ребенок научился говорить слово “пасиба”. И я подхватываю: “Ура, это вы его научили!”

– За 25 лет вашей работы, изменились ли дети? Какие они – нынешние дошколята?

– Дети не изменились, они все такие же звезды. Изменились родители. Ну, во-первых, родители моих сегодняшних детей – это уже следующее за моим поколение. Мне в чем-то с ними сложнее – они точно знают, что они хотят, но в чем то и легче – как правило, они мне верят, я им своего рода как мама. Но главное – это их отношение к русскому языку. Если раньше то, что в садике мы в основном говорим на русском, было скорее минусом, то сейчас прямо наоборот. Сегодняшние родители, которые порой сами не очень уверенно говорят по-русски, ценят возможность дать своему ребенку русский язык. И это здорово.

– Ирина, в заключение нашего интервью, несколько слов в качестве Вашего пожелания малышам и родителям нашего русскоязычного коммьюнити?

– Наслаждайтесь друг другом. Как здорово, что у родителей есть дети, а у детей есть их родители!