Зоя МЕЖИРОВА
Вот такая она – легкая, невесомая. Действительно, совсем как бабочка в летний яркий день, в лесу над поляной. Зовут ее Нонна, что в переводе с латыни означает – девятая.
А сейчас 2019-й, год свершений, как называют его, и у нее как раз – юбилей.
Да будет это счастливым совпадением!
Но не только у женщины нет возраста, – вообще возраста не существует, потому что и Времени нет. А Пространства… это дело другое, пространства меняются, как меняется порой и судьба. И вот потому-то бабочка и оказалась – в пене морской. В связи с перемещением судьбы в другое полушарие. В иную жизнь.
“Выплеснутая Москвой, Бабочка в пене морской, Ты обживаешь Чикаго, Стойкость явив и отвагу. В ритме военном страна. Но утонченно-нежна, Ты умываешься утром Грёз голубых перламутром” – написала я когда-то в стихотворении о ней.
Но есть у этого имени и древнеегипетское происхождение. Нонна означало – посвященная Богу. И вот тут-то все и вспыхивает, и начинается мой рассказ о ней.
В детстве я знала ее как Нонну Кудрявцеву. Мы учились в одной московской школе и даже в одном классе. Вместе занимались английским. Вместе играли во Французский двор короля Луи ХIV. Вместе увлеклись Изобразительным Искусством и, конечно, упомянутым Древним Египтом. Вместе ходили на занятия в Клуб Юных Искусствоведов при музее Изобразительных Искусств им.Пушкина, что в Москве на Волхонке. Вместе поступили в московский Университет на отделение Истории и Теории Изобразительного Искусства. В запасниках этого музея Нонна впервые увидела итальянскую майолику и была совершенно очарована профильными женскими портретами прекрасных “донн”, словно сошедших с полотен Возрождения, и бесповоротно влюбилась в керамику Фаэнцы, ту, что до сих пор украшает цветными медальонами фасады церквей и интерьеры палаццо по всей Италии. Ее Нонна и выбрала для своей дипломной работы. С тех пор европейская керамика, а затем и русский фарфор – постоянная тема в ее творческой профессии. Нонна, которая к тому времени уже стала Верховской, выйдя замуж за талантливого фотохудожника и кинооператора Григория Верховского, работала с прекрасными художниками по фарфору, отбирая их лучшие произведения для российских и зарубежных выставок. И сама всегда была как севрская фарфоровая статуэтка, – элегантна, мила и добра. И, конечно же, будучи членом Ассоциации искусствоведов, писала статьи о фаянсе и фарфоре, которые публиковались в центральных искусствоведческих журналах и книгах по изобразительному искусству. Я удивлялась ее необычайной художественной памяти, да и сейчас не перестаю ею удивляться. Нонне не надо вспоминать композиции картин и главное расположение цвета на них – всё это было перед ее внутренним зрением и по мановению какой-то волшебной палочки вызывалось памятью мгновенно. Глубокие знания и вкус сделали ее серьезным исследователем искусства и, к тому же, устроителем выставок и галерейным работником, – наконец осуществилась ее юношеская мечта! У Нонны особое чутье на то, что имеет художественную ценность. Именно оно помогало ей находить необычные, даже редкие темы для выставок и открывало двери крупнейших выставочных площадок Москвы. Вот что однажды произошло: вместе с Ассоциацией искусствоведов Нонна увлекла фарфором директора всемирно известного музея Изобразительных искусств им. А.С. Пушкина Ирину Александровну Антонову и убедила ее впервые устроить в его стенах выставку фарфоровой скульптуры. Экспозицию они открывали вместе. Ни с чем не сравнимая по масштабу и составу, она заняла тогда практически всё здание филиала музея и вызвала восторженные отзывы прессы и большой наплыв посетителей. И.А.Антонова говорила, что не ожидала такого громкого успеха. После отъезда Нонны из России известный керамист Михаил Обрубов писал с горечью, что художественные круги лишились в ее лице большого знатока декоративно-прикладного искусства, потому что она буквально вывела этот изысканный, но мало известный широкой публике жанр из тени изобразительного искусства, открыла имена молодых талантливых керамистов. Еще в Москве у нее сложилась личная коллекция произведений ведущих российских авторов, многие вещи из которой подарены ими. В ней и любимый ею фарфор петербургских мастеров, и живопись, и графика московских художников. А еще в домашней коллекции есть портрет Нонны работы скульптора-керамиста Нелли Ганрио, чьи произведения во многих музеях России.
С ранней юности все события в жизни Нонны были так или иначе связаны с искусством. Вот, можно сказать, мистическая история ее знакомства с будущим мужем Григорием Верховским. Об этом она так и говорит: нас познакомил Василий Кандинский. В переносном смысле, конечно, “познакомил”: Нонна, студентка-первокурсница, ехала в метро с подмосковной дачи родителей, сидя с огромным букетом цветов. Вторым “букетом”, в виде цветочного принта, была украшена ткань ее платья, и сама она в этом платье являла собой как бы цветочную композицию. “Безмолвные цветы – Властители пространства…” – произнес когда-то К.Бальмонт. Все места в вагоне были заняты. Прямо перед ней стоял молодой человек, лица которого Нонна не видела, потому что он держал в руках развернутый альбом. На обложке французского издания –репродукция Василия Кандинского, большая редкость для 70-х годов 20 века, ведь книги об абстрактном искусстве в советских магазинах не продавали, редкостью они были тогда даже у букинистов, да и в МГУ не очень-то жаловали модернизм, и на лекциях студентам, историкам искусства, мало рассказывали об этих “буржуазных” художниках. И вдруг в московском метро – альбом основоположника абстракционизма! Нонна была удивлена, заинтригована – кто же владелец столь редкого издания? К счастью, на следующей остановке соседнее с ней место освободилось и юноша сел рядом. Наконец, Нонна увидела его лицо, – внешность выдавала в нем художника. Небольшая борода и пышные темные волосы до плеч показались ей очень романтичными. Молодой человек продолжал разглядывать иллюстрации, а Нонна потихоньку заглядывала через плечо, стараясь рассмотреть страницы. И вот, поборов застенчивость, она все-таки спросила можно ли посмотреть альбом, объяснив, что история искусства – ее профессия. Удивленно взглянув, молодой человек повернул альбом к ней и стал перелистывать для нее страницы. Они разговорились и он предложил показать Нонне альбомы других художников в своем собрании. Так состоялось ее знакомство с Гришей Верховским. А интерес к искусству объединил их на всю жизнь. Альбом этот до сих пор стоит у них на книжной полке. Нонна, так же как и ее муж, библиофил, и огромная библиотека в их доме, привезенная из Москвы по разрешению Министерства культуры, не поддается описанию, в ней лучшие образцы литературы и ничего лишнего, второстепенного. Уникальное собрание! Кстати, любя книги, Нонна и Гриша работали в чикагском “Доме русской книги” Ильи Рудяка, а потом стали владельцами этого магазина. В нем была устроена Нонной одна из первых выставок московского архитектора, художника-графика Льва Кубланова, переехавшего в Чикаго.
С самого детства и наших с Нонной занятий в Итальянском дворике музея на Волхонке Италия жила в её душе и воображении, даже для сына она выбрала имя Роман, что означает “Римлянин”. Судьба словно откликнулась на ее любовь к этой земле Искусств и через год после его рождения дала ей возможность побывать в Италии с группой сотрудников Академии Художеств. Вообще, путешествие по Италии было тогда удивительной удачей, ведь для обычных туристов поездки в капиталистические страны в советскую эпоху оставались лишь мечтой. Живя в Чикаго с 1998 года, Нонна продолжала работать в любимой области. Мало кто знает, что именно она была инициатором телерепортажей о чикагской культурной жизни, которые в течение десяти лет снимал для русского телевидения RTVI ее сын, оператор Роман Верховский. Все началось с передачи, которую она создала о масштабной передвижной выставке из России “Русский авангард”, проходившей тогда в Чикаго и показанной в крупных городах США. Да и теперь Нонна пишет тексты к телевизионным репортажам сына, с безошибочной тональностью озвученным его женой Екатериной Яловецкой, режиссером, профессионалом в телевизионной области. Сейчас они делают сюжеты для Русской службы “Голоса Америки”, где работает Роман, – мультимедийной компании с широкой международной аудиторией. А для книги об известном в России и за рубежом скульпторе Гале Соркиной Нонна написала целое исследование ее творчества. Эта великолепно иллюстрированная книга вышла в Москве в 2011 году. Вдохновение и желание поделиться всем, что знает сама, никогда не оставляют Нонну. Несколько последних лет она вела на радио авторские передачи «Мосты культуры» и “Галерея”. В них яркие интервью и рассказы о многих выдающихся творческих личностях. В ее передачах участвовали известные деятели культуры и искусства – режиссеры Валерий Белякович, Евгений Писарев, Марина Тарковская – дочь поэта Арсения Тарковского и сестра кинорежиссера Андрея Тарковского, поэт, прозаик, издатель, основатель Союза Писателей XXI века Евгений Степанов. Помню многие ее передачи из истории прикладного искусства и дизайна, начиная с самых древних времен до наших дней, – об изменении стилей мебели, и о магических предметах интерьера – зеркалах и свечах, об истории костюма. Делала она передачи и о литераторах – об уходе из жизни Евгения Евтушенко, о знаменитом английском поэте-абсурдисте 19 века Эдварде Лире, о мало известных широкому кругу фигурах Серебряного века – Глебовой-Судейкиной, Черубине де Габриак. Я всегда советовала ей издать сборник, состоящий из этих рассказов. Такая книга, уверена, привлекла бы интерес читателей, даже и не имеющих отношения к искусству, потому что повествования Нонны увлекают. И я желаю ей осуществить этот замысел, и сама мечтаю о его осуществлении. Что бы мне еще хотелось, так это пройтись с ней по Чикагскому музею изящных искусств и услышать ее описания шедевров, хранящихся там. Ведь всё, что она делает, озарено воодушевлением. А совсем недавно Нонна написала воспоминание о моем отце – поэте Александре Межирове “К Межирову на Солянку”, с которым познакомилась в раннем детстве, приходя к нам в дом. Статья была опубликована в московской “Независимой газете” и в чикагской газете “Реклама”.
А пылкие мечты нашего детства Нонна Верховская передала сыну и теперь прививает внукам Дане и Эдику, они уже изучают историю Изобразительного Искусства в творческом центре “Кампанелла”, занимаясь к тому же и музыкой, и спортом. А как же иначе? – не забыты правила воспитания Древней Греции, которую мы так с ней любим, – ведь Искусство и Спорт в сочетании – дают наилучшие ростки в душе.
С Юбилеем, дорогая Нонна! Новых радостных свершений!