6 октября в Чикаго состоится бой между Чемпионом мира по версии IBF в полутяжёлом весе (до 79,4 кг) россиянином Артуром Бетербиевым и его оппонентом, обладателем титула чемпиона Великобритании британцем Каллумом Джонсоном. Поединок состоится в рамках одного из шоу британского промоутера Эдди Херна «Проект на миллиард». Артур родился в Дагестане, рос с тремя братьями в семье водителя автобуса и медсестры. Любительскую карьеру закончил в 2013-м году и, подписав контракт с канадским менеджером, дебютировал в Монреале в статусе профессионала. Сейчас Артур усиленно изучает противника. В преддверии битвы титанов мы взяли эксклюзивное интервью у Артура.
– Всё, что можно прочесть о Вас в Википедии — это сухая выжимка из жизни, но жизнь Ваша намного драматичнее, поскольку она проходит в противостоянии, прежде всего, Вашим соперникам на ринге. Хотелось бы с Вами поговорить об этом без ложного пафоса, что называется, по душам. Вы сейчас живёте в Канаде, потому что в своё время заключили договор с канадскими продюсерами?
– Да, когда меня впервые пригласили в Канаду, было поставлено условие о моём переезде в Монреаль.
– А как проходят ваши тренировки, ведь у Вас репутация страшного бойца и Вам мало кто может противостоять? Кто рискует быть вашим спарринг-партнером?
– У меня два тренера: по боксу — Марк Ремзи, по физподготовке — поляк Андре Кулеша. В спарринге со мной в разное время работали до четырёх боксёров. Они сменяли друг друга. Я им за это благодарен. Все бои готовлю в Монреале, где живу с семьёй. Я очень люблю чёткость и ясность в расписании и хорошую организацию тренировок, это очень важно. И, самое главное, в залах я тренируюсь всегда с запасом, если мне нужно 10 раундов провести, я провожу больше. Как говорил Майк Тайсон, тяжело в учении — легко в бою.
– Как Вы изучаете своих противников? Ведь они, кроме профессиональных качеств, отличаются ещё национальным характером. В прошлый раз Вы победили немца, скоро у Вас бой с британцем. Изучая стиль и манеру ведения боя соперников, вы обращаете внимание на его характер, составляете психологический портрет?
– На самом деле, почерк, манера боксировать и есть его характер. Какой у него характер — так он и существует на ринге. Мы смотрим видео разных боёв, чтобы изучить его слабые и сильные стороны.
– Вы провели двенадцать боёв на профессиональном ринге и одержали 12 побед нокаутом. А Вас когда-нибудь посылали в нокаут, Вы сами знаете — что такое пережить нокаут?
– Нет, не был в нокауте, Слава Всевышнему.
– А почему всё-таки бокс, а не юриспруденция, к примеру?
– Старшие братья занимались спортом. Я в детстве постоянно просил взять меня на тренировку. Мне было сказано, что возьмут в понедельник, но не уточнили — в какой. Прошло много понедельников прежде, чем наступил мой. Старший брат привёл меня в зал и поставил с кем-то спаринговаться. Я показал себя не очень хорошо, и после неудачного теста меня долго ещё не брали на тренировки.
– Бокс стал вашей профессией, а кроме бокса есть ещё какие-то занятия?
– Я сосредоточен на боксе, у меня серьёзные задачи — надо защищать пояс чемпиона мира, ни на чём другом ты концентрироваться больше не можешь. Пытаюсь быть хорошим семьянином, у меня четверо детей — две девочки и два мальчика.
– Мальчики уже просятся в спортивный зал?
– Старшему будет в ноябре восемь. К боксу я его не приучаю. Знаю, что такое бокс, и, конечно, не хотел бы, чтобы он занимался боксом. Он играет в хоккей, в футбол.
– Вам долго не могли найти соперника для боя, все отказывались. Противника вам практически назначили. Отказываются, потому что боятся поражений?
– Это у них надо спросить. У всех, наверное, разные причины: кому-то ещё рано, кто-то не хочет рисковать карьерой…
– Вам из-за этого нечасто приходится выходить на ринг? Вы год не выступали.
– Нет, не из-за этого. С промоутером несколько лет идёт суд, но это не из-за меня. Профессиональный бокс — моя работа, так я зарабатываю деньги для семьи, чем больше боёв, тем для меня лучше.
– Когда, будучи ещё в России, Вы перешли не в свою весовую категорию, это было страшно?
– Вы имеете в виду, когда я участвовал в Олимпиаде? Нет, страшно не было. Меня никто не обижал в этом весе. Выступая в весовой категории до 91 кг, я весил, конечно, мало — 85-86 кг, но судьба мне предоставила такой жизненный опыт.
– А почему Вас называют Белым панчером и Волком?
– Белый панчер — тот, кто хорошо бьёт. А Волком назвали ещё в Москве , когда заканчивал Училище Олимпийского резерва. Меня так назвали первокурсники.
– Может быть, из-за взгляда? У вас страшный взгляд, когда вы стоите в боевой позиции.
– В обычной жизни я считаю себя хорошим, добрым человеком. Но я не могу улыбаться в бою.
– А вообще страшно бить человека в лицо?
– Мой старший брат Абакар, мой первый тренер, в детстве увидел во мне энергию, которую надо было направить в правильное русло, поэтому он привёл меня в секцию бокса. И это совпало с моим желанием стать лучше.
– Чтобы пояснить мой вопрос, приведу пример. На весь мир прославилась история об окончании карьеры тореадора Альваро Мунеро, который на глазах у тысяч зрителей в середине боя упал в раскаянии, так как бык отказывался с ним сражаться. Бык стоял и смотрел на него глазами, полными мольбы и невинности. И тореадор понял, что животное смотрит на него как на Бога и обращается к нему в беззвучном крике о справедливости. После такого откровения этот человек стал вегетарианцем и противником боёв с быками. Понятно, что Вы боретесь не с животным, а с человеком, и это часть шоу-бизнеса, но у вас когда-нибудь возникали какие-то похожие ощущения в этом виде спорта?
– Если начать издалека, то могу сказать, я не выбирал бокс. Бокс выбрал меня. Старшие братья выбрали за меня. Так сложилось. На ринге, если не ты, то будут бить тебя, поэтому приходится бить первым. Но я могу привести маленький эпизод из моей любительской карьеры. У меня были случаи, когда я выходил на ринг с хорошим знакомым и приходилось драться, например, на Чемпионате России. Честно скажу, что я не начинал первым. Вяло боксировал, не хотел драться. Мы же на ринге, бой должен состояться, но я не бил. И только, когда мой оппонент брал инициативу на себя, я был вынужден парировать удары.
– Бой — это одновременно и красиво, и страшно. А какое у Вас отношение к болельщикам? В голливудских фильмах о боксёрах часто возникает образ агрессивной и безжалостной толпы, наслаждающейся зрелищем взаимного уничтожения человека человеком. Вас преследуют поклонники, фанаты?
– Знаете анекдот про боксёров?
– Нет!
– Любой может обидеть боксёра, но не каждый успеет принести извинения. Фанаты меня не преследуют. (Улыбается). Но если говорить углублённо, то, в чём я участвую, называется спортом, а спорт — это шоу. Когда я выступал за Россию и на мировых аренах представлял свою страну, то даже тогда по большей части это было шоу-бизнесом. Бокс, как и футбол или хоккей, — это же индустрия, которая, кстати, отлично работает в Америке. Я вам признаюсь, что сам бы пошёл смотреть не бокс, а более приятные виды спорта, на футбол или теннис. (Смеётся). Но кому-то нужен этот адреналин. Один болельщик однажды мне признался, что своей смелостью боксёры вдохновляют его жить. Все люди разные.
– Как Вы познакомились с Вашей женой и как она относится к вашей профессии?
– Традиционно будущих супругов у нас знакомят родственники. Меня познакомила моя сестра. Главная болельщица — это моя мама, которая живёт с нами в Канаде. Она постоянно переживает, но за много лет уже привыкла. С женой мы в браке только девять лет, вначале она относилась к боксу недружелюбно. Опасный вид единоборств, любой нормальный человек будет опасаться за своего близкого. Но она же знала, за кого замуж выходит. (Смеётся). Я уже тогда был чемпионом мира по боксу среди любителей.
– Что Вы можете сказать о предстоящем бое с чемпионом Англии, который состоится здесь, в Чикаго, 6 октября?
– Я готовлюсь к нему как и ко всем другим боям, но, можно сказать, более серьёзно. Мне надо защищать мой пояс, который стоит на кону.
– Вы находитесь на вершине рейтинга Международной Федерации Бокса (IBF) и хотите сражаться с чемпионами других версий. Как это организуется?
– Устраиваются объединительные бои в одной весовой категории, когда это интересно для всех сторон. Тот, кто побеждает соперников из основных четырёх версий, признаётся абсолютным чемпионом мира. Существуют всего несколько чемпионов мира, у которых четыре пояса.
– У Вас сейчас один пояс. Вы стремитесь к четырём или времени спортивной жизни отведено на это слишком мало? Вы ставите себе такую цель?
– Сны про это я не вижу, но готов к такому развитию событий. Я не против, если мне завтра предложат объединительный бой с кем-то из других чемпионов из моей весовой категории.
– Как Вы справляетесь с травмами, которые получаете на ринге? Сколько времени Вы бы хотели провести в профессии?
– Честно говоря, я не ставлю перед собою такой планки. Есть боксёр, ставший Чемпионом мира в 49 лет. Его имя Бернард Хопкинс. Если я дальше буду чувствовать себя, как сейчас, то почему — нет? Но повторюсь, вперёд я не загадываю.
– Есть у Вас мечта не из мира чемпионских титулов?
– Когда ты холостой, то у тебя другие интересы. Становясь семейным человеком, понимаешь: то, что в тебя вложили твои родители, ты должен передать детям. Я бы хотел воспитать и вырастить из моих детей хороших людей, образованных, полезных обществу. А так вообще, как говорится, мечтать не вредно, но бесполезно. (Смеётся).
– Думаете, не исполняется?
– Я — человек конкретный, и если иду к чему-то, то целенаправленно. Да, я хотел бы после окончания спортивной карьеры заняться каким-нибудь интересным и полезным делом.
– Каким должен быть человек, чтобы стать Вашим другом? Можно сформулировать иначе: Вашим другом может стать любой человек, при условии, что он обладает какими качествами?
– В мой узкий круг общения очень тяжело войти. Я не хочу сказать, что мне никто не нужен. Наверное, с жизненным опытом появилась такая форма защиты.
– Вас предавали?
– Да. Я не прощаю предательства. Враньё не могу простить. Я по натуре честный и прямой, мне нравятся такие же прямота и честность в людях. Лесть я ненавижу. Высокомерия не терплю ни от себя, ни от кого-то другого. С высокомерными людьми у меня не может быть не только дружбы, но и общение не затягивается.
– Вы иммигрировали. Круг Ваш сузился. С кем Вы общаетесь сейчас? Кого зовёте на Дни рождения в Монреале?
– Где бы мы ни были, везде можно найти соплеменников. Так что в Монреале есть своё комьюнити. Я открыт к общению.
– Есть пожелания к читателям, которые прочтут это интервью? Или, может быть, послание к человечеству?
– (смеётся): Желаю всем здоровья, чтобы у всех была какая-то цель, стремление к тому, к чему они идут…
– А если человек идёт к чему-то плохому?
– Мы же говорим о хороших людях. Желаю хорошим людям идти с интересом навстречу каждому дню. Когда в жизни нет цели, нет точки, до которой ты хочешь дойти, у тебя будто нет жизни. Всегда поднимайте планку и идите к ней!
– Спасибо Вам за этот разговор. 6 октября мы будем за Вас болеть!